2019-04-20 09:04
Внутриполитический блок президентской администрации все больше стремится управлять Россией как корпорацией. Поэтому неудивительно, что в области контроля над интернетом там решили прибегнуть к типичным корпоративным методам – отсюда ставка на технологии DPI, которые в мире на национальном уровне не используются
Российские власти пошли на беспрецедентные меры по контролю за контентом в интернете. По новым поправкам в законы «О связи» и «Информационных технологиях» (объединенное название – закон о суверенном рунете), принятым Госдумой 16 апреля, операторов связи обяжут установить специальное оборудование по фильтрации трафика, а Роскомнадзор получит небывалые полномочия и формальный «рубильник», чтобы отключать интернет по своему усмотрению.
Перечня угроз российскому интернету не опубликовано. Официальная причина введения таких мер: засилье в интернете противоправного контента и якобы намерения врагов отключить Россию от интернета. Но вероятнее всего, логика закона о суверенном интернете следующая: власть столкнулась с ростом недовольства в российском обществе и падением рейтингов. Впереди серия губернаторских выборов, выборы в Госдуму, да и 2024 год ближе, чем кажется. Преодолеть эти испытания будет намного проще, если контролировать контент в интернете.
Протестные предпосылки
Воскресенье 26 марта 2017 года первый замглавы администрации президента Сергей Кириенко, по слухам, провел на работе. В этот день произошел внезапный для Кремля всплеск протестов из-за фильма Алексея Навального о премьер-министре Дмитрии Медведеве. Пока премьер и его советники месяц думали, что ответить Навальному, фильм посмотрели более 10 млн человек, возмутились и вышли на улицы.
Неожиданностью стали не только масштабы протеста, но и юность митингующих. Два месяца спустя День России власть отметила массовыми задержаниями (более 700 человек в Москве и почти 900 в Санкт-Петербурге) участников митингов против коррупции, организованных все тем же Навальным.
Зимой 2018 года перед президентскими выборами штабы Навального провели митинги в 118 городах России под общим названием «забастовка избирателей». Они были менее массовыми, чем акции против коррупции, но показали, что география протеста не заканчивается сытыми, по общероссийским меркам, Москвой и Петербургом.
К политическим акциям навальнистов в 2018 году добавились экологические протесты. В феврале 2019 года протесты против организации мусорных свалок и полигонов бытовых отходов прошли в 30 регионах России. Несанкционированные властями акции, например в Архангельской области, полиция отказалась разгонять. А от требований закрыть воняющие свалки всего один шаг до призывов к отставке главы региона.
С регионального уровня проблема переместилась в Совет безопасности. Важным сигналом для власти стало то, что протесту больше не нужна всероссийская солидарность. Недовольные жители регионов готовы выходить на улицы не только по федеральным вопросам вроде повышения пенсионного возраста, но и по вполне локальным темам.
Другая форма выражения недовольства – контрэлитное голосование на выборах губернаторов и мэров. Осенью 2018 года в нескольких регионах действующая власть проиграла спойлерам.
Для внутриполитического блока Кремля это стало серьезной проблемой. Традиционные меры, вроде запрета прокремлевским СМИ освещать акции протеста и отключения мобильного интернета в отдельных регионах (например, в Ингушетии, митингующей против изменения границы с Чечней), впечатляющих результатов не дали. Дискретность протеста и его регионализация не дает возможности назначить одного виноватого и показательно его наказать. Значит, необходимы другие решения.
Черные ящики
Внутриполитический блок президентской администрации все больше стремится управлять Россией как корпорацией. Поэтому неудивительно, что в области контроля над интернетом там решили прибегнуть к типичным корпоративным методам.
В бизнесе для выявления утечек и контроля за тем, какие сайты посещают сотрудники, используется технология Deep pаcket inspection (DPI). Она анализирует не только заголовки передаваемых пакетов, но и их содержимое. Устройства DPI, так называемые «черные ящики», устанавливаются на границе сети оператора в разрыв существующих каналов связи.
Весь трафик, который покидает или входит в сеть, проходит через DPI, что дает возможность отслеживать его и контролировать. Технология позволяет приоритезировать трафик, ускоряя одни пакеты и замедляя другие: например, трафик социальных сетей, где распространяется противоправный контент.
Приоритезация трафика, по сути, является нарушением принципа «сетевой нейтральности». С помощью такой приоритезации государственный «Ростелеком» мог бы снизить расходы на исполнение «закона Яровой», частично переложив их на Google или Facebook: меньше трафика – меньше расходов на его хранение.
Бизнес-решением проблемы дискретного протеста, информация о котором распространяется через мессенджеры и социальные сети, стал закон о суверенном рунете. Закон обязывает всех операторов связи установить на свои сети оборудование DPI, которое будет фильтровать трафик.
Тип оборудования будет выбирать Роскомнадзор. Он же «в случае возникновения угроз устойчивости, безопасности и целостности функционирования» интернета будет управлять маршрутизацией трафика и блокировать сайты (ранее блокировка была ответственностью операторов). Иными словами, включать и выключать рубильник, когда этого потребует ситуация. Расходы на установку частично компенсируют из бюджета, частично потребители – операторы предупреждали, что тарифы на интернет вырастут.
Пока ведомство тестирует DPI компании «РДП.ру» (15% принадлежат «Ростелекому»), безуспешно пытаясь блокировать мессенджер Telegram. Недавние «учения», связанные с блокировками Роскомнадзора и перенаправлением трафика в «черные ящики», привели к отключению легальных сервисов «Яндекса».
Замедление или отключение интернета в одной, пусть даже гигантской компании, безусловно, приводит к убыткам и определенным неудобствам, но никто от этого не умирает. На страновом уровне все немного иначе. «Черный ящик» принимает решение о принудительной маршрутизации трафика и деградации скорости автоматически, не различая отдельного интернет-пользователя, компанию, школу или больницу.
Если оборудование помешало абоненту (например, больнице при проведении высокотехнологичной операции), максимум, что может сделать оператор – запросить в Роскомнадзоре, работала ли в этот момент фильтрационная система. Привлечь его к ответственности невозможно, это следует из пункта 5 законопроекта.
Получается, что ответственность в случае ЧП, вызванного замедлением скорости или отключением интернета, не несет никто: ни оператор, которого вынудили поставить оборудование, ни Роскомнадзор, который не обязан информировать об угрозах или предупреждать о включении рубильника.
Установка «черных ящиков», которые работают в автоматическом режиме, гарантированно приведет к замедлению скорости в сетях связи. Это фактически ставит крест на развитии интернета вещей, беспилотного транспорта, телемедицины, создании инновационных центров и ряде других инициатив, которые чиновники должны выполнить согласно майскому указу Путина.
Поправки правительства к законопроекту, в которых прямо указывалось на эти опасности, при рассмотрении законопроекта учтены не были. Правда, насколько автоматические системы способны фильтровать интернет именно так, как угодно власти, пока открытый вопрос.
Китайский эталон
Закон об изоляции интернета не эксклюзивное российское изобретение. «Великий китайский файерволл» блокирует нежелательный внешний трафик, внутренняя негативная и нежелательная информация вычищается автоматически. На китайскую систему фильтрации трафика российские коллеги смотрят с завистью и признают, что сделать нечто подобное в России уже невозможно.
Причины здесь две: технологическая и социальная. Архитектура китайского интернета изначально предполагала изолированность – в системе всего три узла для обмена трафиком с внешним миром, которые довольно легко контролировать.
В России таких узлов несколько сотен, и не обо всех знает Роскомнадзор и спецслужбы, признается один из участников совещаний в администрации президента: отсюда ставка на DPI, которые в мире на национальном уровне не используются.
Китайские власти успешно заменили большинство глобальных интернет-сервисов – платежные системы, онлайн-магазины, социальные сети и поисковики. Наиболее популярный в Китае WeChat, помимо коммуникационных функций (тексты, фото, видео, передача документов), поддерживает собственную платежную систему; аккаунт WeChat в ближайшем будущем можно будет использовать как удостоверение личности при поездках из материкового Китая в Гонконг и Макао.
Такое внимание китайского правительства к пользовательским сервисам легко объяснимо: во-первых, собранных на одной платформе пользователей легче контролировать. Во-вторых, удобный интерфейс и дружелюбная экосистема существенно снижают риск ухода пользователя к западным конкурентам.
Воспроизвести такую модель в России едва ли возможно. Российских аналогов WeChat не существует и не предвидится. Переход на отечественные IT-решения будет болезненным и для людей, и для бизнеса. Пользователи привыкли к зарубежным сервисам (не только к потребительским, но и бизнес-решениям), и отказ от них из-за мнимых угроз неминуемо вызовет недовольство.
Защитить от негатива
Одна из главных задач Сергея Кириенко, реального автора и идеолога закона о суверенном рунете, – показать, что страной можно успешно управлять при помощи корпоративных практик. Отсюда курс на деполитизацию буквально всего, молодые технократы во главе регионов и VUCA-менеджмент.
Интернет и все, что с ним связано, в президентской администрации относится к ведению Кириенко. После перехода Игоря Щеголева полпредом в Центральный федеральный округ подконтрольное ему Управление по информационным технологиям и инфраструктуре связи переподчинили Кириенко. Его руководитель Андрей Липов лично добивался изменения позиции Минкомсвязи по закону о суверенном рунете, говорили источники Русской службы Би-би-си. Другое подконтрольное Кириенко управление – по общественным проектам – в том числе отвечает за контент в интернете и работу с интернет-сообществом.
Мартовские выборы президента показали, как при помощи средств доставки, то есть интернета, привести на избирательные участки молодежь. Контроль над этими средствами видится из кремлевских кабинетов технологичным и современным ответом на набирающую силу волну негатива.
Опросы о социальном самочувствии россиян уже несколько лет фиксируют негативную стагнацию. Люди сокращают потребительскую активность, снижаются социальные притязания, население адаптируется под негативную модель социально-экономического развития и в общем-то не ждет ничего хорошего.
Частично победить отсутствие оптимизма помогает телевизионная пропаганда, но плохие новости теперь транслируют холодильник через цены и платяной шкаф через нехватку средств на вторую пару обуви для трети россиян.
Снижение качества жизни уже привело к серьезному падению рейтинга власти. Однако кремлевские кураторы, которые в большей степени ориентируются на настроение первого лица, а не российского общества, похоже, недооценивают политические риски этого падения.
Один из потенциальных механизмов поддержания стабильности – искусственная накачка рейтинга через информационные рычаги, к которым относится не только трансляция позитива, но и буквальное блокирование негатива. Тестирование технологии DPI в президентской администрации обсуждали аккурат после сентябрьских губернаторских выборов. Обкатка технологии возможна на предстоящих думских выборах в 2021 году – снижающиеся рейтинги власти тянут за собой «Единую Россию». Выход на проектную мощность – 2024 год. Впрочем, в это же время технологическое отставание от остального мира из-за медленного интернета тоже станет более заметным, и ответа на этот вызов у власти пока нет.
Источник: carnegie.ru
Комментариев нет:
Отправить комментарий